46

Портер — день второй, 6.53

Войдя в оперативный штаб, Портер увидел, что Нэш, Клэр и Уотсон столпились вокруг стола и смотрят в экран ноутбука. Нэш поднял голову и поманил его, спросив:

— Ты хоть поспал?

— Не получилось. А вы?

По их красным, воспаленным глазам Портер понял, что ни один из них не спал ночью. Портер бросил плащ на спинку стула и подошел к остальным.

— Нашли что-нибудь?

— Кое-что нашли. Во-первых, подружка Эйсли не подвела. Вот, полюбуйся! — Нэш развернул ноутбук монитором к Портеру.

— Это голова из Музея восковых фигур мадам Тюссо?

Уотсон показал на изображение:

— Она выварила череп, затем наложила прокладки, имитирующие мышечную ткань, — в двадцати с лишним местах — и заполнила углубления специальной глиной. Я слышал о том, что криминалисты-антропологи так воссоздают лица, но никогда еще не видел результата. Производит сильное впечатление. И так быстро… По словам Эйсли, она приступила к работе вчера в семь вечера.

— Погодите, — нахмурился Портер. — Это и есть Обезьяний убийца?!

Уотсон продолжал, словно не слышал его:

— Волосы у нее были; они пострадали не так сильно, как лицо. Даже часть зубов сохранилась, так что челюсти у нее тоже были. Цвет глаз известен… По-моему, сходство вполне близкое. Я смотрел ее страницу в «Википедии». Обычно она работает с черепами коренных американцев, обнаруженными на раскопках; там куда больше неизвестных, многое приходится додумывать. Ну а здесь она могла добиться точного сходства.

— По-моему, Уотсон запал на подружку Эйсли, — заметил Нэш.

Уотсон покосился на него:

— Я просто подчеркиваю, что, по моему мнению, мы получили довольно точный портрет Обезьяньего убийцы. К тому же она создала реконструкцию за рекордно короткий срок, только и всего. Художественность исполнения и искусность потрясающие. Такой точности невозможно добиться с помощью одной компьютерной графики; тут нужен особый дар.

— Мне прямо страшно стало, — признался Нэш. — Он как будто следит за тобой. Как один из тех портретов, на которых глаза смотрят на тебя в упор, где бы ты ни находился. Мурашки по коже!

— Клэр, пожалуйста, распечатай изображение и обойди все местные онкоцентры — помнишь, мы вчера говорили? Он получал октреотид, трастузумаб, оксикодон и лоразепам — возможно, зная: схему его лечения и имея в распоряжении портрет, нам скорее удастся установить личность, — велел Портер.

— У нас есть еще кое-что, — заметила Клэр. — Пока ты отдыхал после смены, все остальные не прекращали работать.

Портер посмотрел на часы:

— Сейчас даже семи утра нет!

— Ты впустую потратил почти полдня!

— Что еще вы нашли? — Портер тяжело вздохнул.

— Идентифицировали покойника из «Малифакса»… Его звали Гюнтер Херберт; он был главным финансовым директором в «Толбот энтерпрайзиз», холдинге, в который входят и «Толбот истейт девелопмент», и «Озерный причал», и еще несколько фирм. Его жена три дня назад сообщила, что он пропал. Уехал на работу и не вернулся. Опознание провели час назад. По мнению Эйсли, он умер примерно три дня назад. Скорее всего, его похитили, когда он ехал на работу.

— Ты уже доложила капитану?

— У нас еще не все, босс, — сказал Нэш. — Ну, Клэр-эклер, выкладывай!

Клэр улыбнулась:

— Помнишь туфли, которые были на покойнике номер один, прыгнувшем под автобус? В лаборатории сообщили, что отпечатки идентичны… знаешь с кем?

— С кем?

Нэш забарабанил по столешнице:

— С Артуром Толботом!

Клэр круто развернулась в его сторону:

— Как ты посмел назвать меня «Клэр-эклер»?

Портер не дал Нэшу ответить:

— Туфли принадлежат Толботу?

— Он похож на парня, способного купить туфли за полторы тысячи, верно?

— Зачем Обезьяний убийца обулся в туфли Толбота?

— По той же причине, по которой он похитил дочь Толбота. Тот сделал что-то плохое, и Обезьяний убийца хотел, чтобы мы об этом узнали. Он, так сказать, дал последний залп, спел свою лебединую песню. Может, он боялся, что мы облажаемся, и потому оставил нам метки, — ответил Нэш. — Он каким-то образом выкрал у Толбота туфли, набил их газетами, чтобы его маленькие ножки не скользили, и надел их, прежде чем броситься под автобус.

— Клэр, постарайся дозвониться до Хозмана. Выясни, что ему удалось узнать о финансовых делах Толбота; нам нужно ускорить процесс, — распорядился Портер.

Клэр схватила со стола свой мобильник и ушла в угол, на ходу набирая номер.

Портер повернулся к Уотсону:

— Ну, а что с часами?

Уотсон покачал головой:

— Я показал дяде фотографию, но он считает, для того чтобы что-то сказать наверняка, он должен взглянуть на саму вещь. Я обратился в хранилище, но они готовы отдать вещдок только вам или Нэшу.

Портер закатил глаза. Очень некстати, что из-за правил внутреннего распорядка именно сейчас следствие тормозится.

— Когда мы здесь закончим, я схожу туда вместе с тобой.

— И еще одно, — продолжал Нэш. — Делом заинтересовались федералы; всю ночь нам названивали из их местного отделения. Эмори больше двенадцати лет, и ничто не указывает на то, что ее вывезли за пределы штата, поэтому это наше дело!

— Давайте сначала проверим, что удалось нарыть Хозману. В финансовых вопросах федералы иногда бывают полезными. Есть что-нибудь новое по «Причалу» или «Малифаксу»?

Нэш покачал головой:

— Там обошли каждый дом, нашли нескольких сквоттеров — а больше никого и ничего. Если Обезьяний убийца и держал там Эмори, сейчас ее там нет. Поиски под землей еще продолжаются, но туннели тянутся на много миль под всем городом. Мы не сможем разыскать ее, если будем бродить наугад в темноте. Нам нужны какие-то вехи. Если не считать трупа, «Малифакс» оказался настоящим провалом.

— Обезьяний убийца не случайно навел нас на старый склад. У него на все имелись свои причины. Возможно…

— Все дело в финансах, я понял, — перебил его Нэш. — Федералы, Хозман, финансы… я все понял.

— Портер, можно тебя на минутку? — В дверях стоял их начальник, капитан Генри Долтон. Никто не видел, как он вошел. Его редеющие волосы, еще влажные после душа, были зачесаны назад, костюм чистый, выглаженный.

Портер быстро посмотрел на Нэша и Уотсона:

— Извините.

Капитан положил руку ему на плечо и вывел в коридор. Огляделся по сторонам и, убедившись, что их никто не слышит, тихо заговорил:

— Слушай, вчера ребята из пятьдесят первого участка выезжали по вызову на попытку ограбления. Один тип хотел ограбить «Квикимарт» в восточной части города; при себе у него была пушка тридцать восьмого калибра. К счастью, в магазине в то время оказался один наш сотрудник, затоваривался после смены. Он взял парня без единого выстрела. Пушку отправили в лабораторию, и выяснилось, что она совпадает с той, из которой… в общем, Хизер.

Внутри у Портера все сжалось; ему показалось, что его сейчас вывернет наизнанку. Он сделал глубокий вдох, стараясь хоть немного успокоиться. Почувствовал тяжесть собственного пистолета в наплечной кобуре. Сейчас ему вообще-то не полагалось носить оружие. Строго говоря, он был еще в отпуске. Ему не разрешалось носить табельное оружие, пока он не пройдет медосмотр и психиатр не подпишет допуск… пока все не решат, что ему уже можно вернуться на работу. Если бы не всплыло дело с Обезьяньим убийцей, он бы сейчас сидел дома и ждал новостей — любых новостей, чего угодно, лишь бы как-то провести день. Но после вчерашнего происшествия его позвали на помощь. Он радовался возможности отвлечься; все лучше, чем ожидание. Ожидание и страшное одиночество…

Он сунул руку в карман и сжал сотовый телефон. Он хотел ей позвонить. Хотел услышать ее голос.

— «Вы позвонили Хизер Портер. Поскольку вас переключили на автоответчик, скорее всего, я увидела ваше имя на определителе номера и решила, что не хочу…»

— Я должен туда съездить, — сказал Портер. Ему показалось, что голос у него стал тонким, как у мальчишки. Вернулся тот голос, какой был у него в детстве, когда он еще не знал, чего нужно бояться, а впереди его ждали целая жизнь и только хорошее.